От доисторической эпохи до наших дней

В нижней части Бруклина, в небольшом парке Метротехцентра под открытым небом сейчас проходит выставка, которая называется «The World is round». На ней экспонируются произведения пяти различных скульпторов. Наверное, смысл названия выставки, которая продлится до 9 сентября текущего года, заключается в том, что как ни крутись, сколько ни придумывай разных замысловатостей, все равно жизнь, описав круг, приходит к изначальным, исходным простым формам.

Все авторы, представившие свои произведения на выставке, создали их, использовав те общечеловеческие способы выразительности и привлекательности, которые объединяют людей, несмотря на их возрастные, культурные и социальные различия. Получилось, по моему, оригинально, иногда забавно.

Когда я зашел в парк, окруженный корпусами знаменитого бруклинского учебного заведения, то первым мне бросился в глаза большой обломок скальной породы, лежащий на поляне у края сквера. Поначалу я подумал, что этот валун остался здесь еще со времен Ледникового периода. Однако из таблички, расположенной неподалеку, я понял, что ошибся. Оказалось, что этот трехтонный каменюка является призведением Мэтта Джонсона, узревшего в нем скрытое слово, чуть ли не послание человечеству из доисторической эпохи. На фоне основной серой гранитной массы валуна, отчетливо проступают извилистые беловатые кварцевые жилы. Буйная фантазия Мэтта Джонсона помогла ему разглядеть в части образуемых ими узоров цифру «4», а в замысловатом переплетений других линий - слово «eva». Соединив все вместе, первооткрыватель расшифровал это сочетание, как аббревиатуру английского «forever», и приволок этот кусок породы на выставку. Честно говоря, мне, уже знающему ответ, так и не удалось разгадать этот каменный ребус, хотя я добросовестно осмотрел валун несколько раз со всех сторон, пытаясь обнаружить скрытые цифры и буквы.

Между прочим, в природе существует еврейский камень – это вполне официальное название. Он представляет собой разновидность гранита, в котором полевой шпат и кварц, прорастая друг в друга, образуют структуры, напоминающие кубические древнееврейские письмена. Ревнивая душа Джонсона не выдержала такой несправедливости и благодаря его зоркому глазу камень теперь заговорил и по-английски. Правда, для этого скульптору пришлось слегка подправить природу с помощью эпоксидной смолы, но это уже мелочи. Вобщем-то все это выглядит, как забавная шутка.

Этот камень вызвал у меня в памяти историю, которую я вычитал где-то про Генриха Гейне. Однажды ему доставили от одного малознакомого человека телеграмму, в которой тот сообщал, что у него все хорошо. Через некоторое время автор телеграммы получил от Гейне большую и тяжелую посылку. Вскрыв ее, он обнаружил в ней солидных размеров булыжник и маленькую записочку, в которой Гейне сообщал адересату, что именно этот камень свалился у него с души после получения телеграммы. Вот я и подумал, уж не тот ли это камень? Хотя, видимо, все же не тот – он несколько великоват для простой посылки.

Оторвавшись от созерцания камня, я заметил три деревянных ящика, брошенных на лужайке среди молодых деревьев. Сначала я подумал, что какой-то неряха оставил деревянные ящики из-под своих то ли инструментов, то ли дешевых облицовочных материалов или чего-то еще на месте своей работы. Просто не захотел или забыл убрать за собой из-за лени и небрежности эти не очень прилежно сбитые, но аккуратно покрашенные в бледноголубой цвет контейнеры. Ящики, внешне похожие на валяющиеся в скверике Метротехцентра, только некрашеные, думаю, каждый из нас видел в стране исхода где-нибудь в приемном пункте стеклотары. Обычно в них составлялись пустые бутылки.

В связи с этим мне вспомнилась анекдотическая история, которую рассказывали в годы перестройки. Какая-то дальневосточная компания договорилась с японцами о продаже им керамических плиток. И все шло хорошо до тех пор, пока плитки поставлялись в Японию в деревянных ящиках. Но как только ящики заменили на картонные коробки, японцы пригрозили разорвать контракт. Оказалось, что плитки они выбрасывали, а деревянные ящики использовали для производства различных деталей в дорогой мебели. Натуральное дерево в Японии стоит больших денег и является дефицитным материалом.

Однако, вернемся к ящикам на лужайке. Выяснилось, что неряха-работяга, якобы бросивший их на своем рабочем месте, здесь совершенно не при чем. Из небольшой таблички, прикрепленной недалеко от ящиков, я узнал, что они являются произведением скульпторов Криса Хансона и Хендрики Сонненберг. Правда, эти ящики не годятся ни для столярных поделок, ни на растопку камина, потому что сделаны из алюминиевых полос.

Вся скульптурная композиция называется «Soapbox», то есть «Ящик из-под мыла». Но все не так просто. Дело в том, что словом «soapbox» в английском языке называют еще и импровизированную трибуну, с которой произносят речи уличные ораторы. Именно этот смысл вкладывают авторы в свое произведение, желая подчеркнуть, что только с такой примитивной трибуны люди могут услышать неотфильтрованное и нецензурированное мнение о событиях окружающей жизни. Таким образом, я думаю, скульпторы попытались обратить наше внимание на важность свободы слова в современном мире, стремясь вызвать в памяти людей ассоциации со знаменитым Гайд-парком в Лондоне, где каждый с самодельной трибуны под собственную ответственность за последствия (так как слушатели могут и побить, если речь не понравится) имеет возможность высказать вслух все, что придет ему в голову.

В другой стороне парка на большой поляне распласталось произведение Дианы Гверерро-Масии под названием «The Beautiful Game in Black and White». Оно представляет собой увеличенный до громадных размеров футбольный мяч, но только «расшитый» на составляющие его пяти- и шестугольники, изготовленные из алюминиевых пластин, покрытых черной и белой виниловой пленкой.

Все эти многоугольники плоско разложены на земле, что делает их, на мой взгляд, похожими на брошенную под ноги прохожим пятнистую шкуру какого-то сказочного зверя. Этому способствует и тот факт, что с одной стороны к ней приделана пластина с очертаниями головы то ли медведя, то ли зайца и явно выпадающая из общего ряда. На поверхность этой «шкуры» нанесено число «32», которое может быть истолковано, как номер игрока на футболке или как число команд, изначально играющих в финале кубка мира. Кроме того, футбольный мяч является также математически точной, впервые описанной Архимедом фигурой под названием икосаэдрон, состоящей из 32-х отдельных фасеток.

Уложенную на землю развертку мяча можно принять и за условную географическую карту мира, на которой разместились страны, где обычный футбол привлекает на стадионы сотни тысяч и миллионы своих поклонников. Таким способом Диана хочет, видимо, лишний раз убедить нас в том, что футбол стал унивесальным языком, понятным миллионам людей во всех концах нашей планеты.

Выйдя на главную аллею парка, которая называется Myrtle Promenade, я обнаружил еще одно произведение, представленное на выставке. Правда, не сразу об этом догадался, так как сначала подумал, что это просто украшения вроде елочных игрушек, но прикрепленные к столбам многочисленных светильников.

Однако именно эти то «игрушки» и оказались творением Райана Макгиннесса, назвавшего свою инсталляцию в переводе на русский язык, как «Не верьте коню, троянцы!» или иначе говоря «не верьте данайцам, дары приносящим». Эта инсталляция включает в себя целый набор круглых, покрашенных в темно-зеленый цвет знаков, на каждый из которых, нанесена своеобразная светло-зеленая пиктограмма. На первый взгляд эти знаки могут показаться официально утвержденными, однако, учитывая название, отсылающее нас к эпохе Троянской войны, описанной в «Энеиде» Виргилия, нам не следут принимать круглые таблички за чистую монету. Во время той войны жрец Лаокоон призывал троянцев не верить грекам и не втаскивать коня за крепостные стены города, но его не послушались, и в результате Троя была захвачена. Вот так и Райан Макгиннесс предупреждает зрителей о своей попытке разрушить привычную окружающую нас среду, используя главную ее особенность – коммуникативные знаки. На самом деле его притягивающие глаз картинки каждый может наполнить смыслом по своему пониманию и усмотрению.

Использовав надежный и универсальный визуальный язык корпоративных эмблем, общепринятых знаков, исторических намеков, культуральных ссылок и орнаментальных мотивов, художник создал многоликую, привлекательную и окрашенную юмором инсталляцию.

Наконец, единственное произведение этой выставки, которое находится не под открытым небом, а в холле корпуса №1 Метротехцентра – это скульптурная композиция Джейкоба Диренфорта, которая называется «Stand-Ins for the All-Time Greatest». Автором запечатлен тот момент перед началом рок-концерта, когда гитары уже настроены и стоят в готовности на специальных подставках за мгновение до того, как музыканты возьмут их в руки и выйдут на сцену к гудящей от нетерпения публике. Однако, все гитары являются лишь заменой подлинников, так как сделаны из пенопласта. Любой поклонник и знаток современной музыки легко распознает среди этих инструментов такие знаменитые модели электрогитар, как Gibson SG, Fender Telecaster, Fender Stratocaster и некоторые другие, на которых играли знаменитые исполнители. Эти гитары, размещенные на некоем подобии небольшой сцены в углу просторного вестибюля, являются как бы фирменным знаком каждого из первой десятки самых выдающихся гитаристов, имена которых Диренфорт взял из топ-листа, размещенного на интернете.

С помощью очень простых средств он пытается привлечь зрителей к разгадыванию глубинных причин, привлекающих к рок-энд-ролл культуре людей разных возрастов из разных слоев общества.

Художественные работы, представленные на выставке в Метротехцентре, выполнены из непохожих материалов и отражают различную тематику, но их появление связано с интересом авторов к общему художественному языку, который тем или иным образом отражает действительность. От доисторической эпохи до наших дней.